Ведущая кинопоказа на фестивале в Банфе представила следующий фильм, и на сцену поднялась сосредоточенная девушка в кепке Red Bull. Оказалось, что она за неделю сплавилась по трём рекам в Ладакхе и сняла свои приключения на камеру. Соло.
Когда на следующий день я шла по кампусу, уткнувшись в телефон и набивая сообщение своему контакту: «Помогите связаться с Нурией Ньюман!», то чуть не сбила её, выходящую из-за угла. Ещё день спустя, сидя со стаканом воды в Maclab, Нурия рассказывала мне о своей жизни и тех решениях, которые она принимала, чтобы ходить по грани.
Беседовала Елена Дмитренко
Перевод: Анастасия Мирова
[Чтобы напомнить, о чём идёт речь, покажем фильм ещё раз.]
Как ты оказалась в Ладакхе? На реке, одна?
До того момента, как я ушла в профессиональный каякинг, вступив в олимпийскую сборную, мое увлечение представляло собой беспрерывную череду соревнований. Всё, что я успевала делать, это — переезжать с одних состязаний на следующие. Поэтому я приняла решение больше никогда не мотаться туда-обратно по соревнованиям, ведь я могла бы потратить бесценное время на более полезные вещи. Да, я участвовала в турнирах в разных уголках планеты, но по сути у меня не было возможности что-то толком увидеть, получить достаточно знаний и впечатлений от того места, куда я попала. Я приезжала, тренировалась, выступала и сразу мчалась обратно, такой краткий ритуал давал лишь общее представление о территории, где проводились соревнований, но не позволял ближе познакомиться с местными жителями, погрузиться в их культуру и быт, узнать, как они живут, да и что вообще происходит в стране, в которой я пребываю.
Поэтому, вылетая в Индию, я твёрдо решила задержаться там чуть дольше обычного и присоединилась к команде каякеров, состоявшей из немцев и одного американца, чтобы вместе отправиться в двухнедельное ознакомительное путешествие по штату Гоа.
Департамент туризма покрыл часть наших расходов, но когда мы пришли за запрошенными заранее пермитами, то обнаружили, что никаких пропусков нам не сделали. Так что куда бы мы ни сунулись, вход для нас был закрыт. А сотрудники полиции непременно преграждали нам путь. Тогда мы обратились в несколько бюро, и в итоге нам было разрешено насладиться небольшим, но самым опасным участком реки, при этом посещение остальных участков требовало особого разрешения. Нам отказали в выдаче пропусков, сославшись на повышенный уровень угрозы. На деле же это было совсем не так. Индийское гостеприимство жутко разочаровало меня. Причина моего негодования была ясна: нам так и не удалось реализовать то, ради чего мы, собственно, приехали, потому что все две недели мы то и дело натыкались на преграждающих нам путь представителей правопорядка. И вишенкой на этом торте было постоянное нарушение личного пространства, кажется, они вообще не имеют представления о границах.
Что ты имеешь в виду?
Например, каждый раз, когда мне нужно было переодеться, индийцы непременно пытались сделать селфи со мной полуодетой, и знаете, это совсем не круто. А ещё они просто раскрывают ваш спасательный жилет или смотрят, что у вас там хранится в карманах, без всякого на то разрешения. Я понимала, что, возможно, причиной всему культурный детерминизм, но все равно каждый раз испытывала дискомфорт и переступала через себя, когда кто-то пытался поговорить со мной, сделать со мной селфи или сфотографировать отдельно. В то же время я старалась с пониманием отнестись к людям, ни разу не видевшим, как кто-то сплавляется по реке в какой-то пластмассовой штуке. Поэтому я вела себя соответственно. Конечно, я терпеливо принимала особенности национального поведения, но чувствовала, что больше я не потяну. Если бы я приняла решение сию минуту покинуть Индию, то, скорее всего, больше никогда не вернулась бы в эту страну. Такое негативное впечатление произвела на меня та ситуация.
Это мне знакомо. И что же изменило ситуацию?
Итак, настоящее положение вещей меня совершенно не радовало, поэтому по совету своего старого приятеля, жившего в Индии, я решила рвануть на север в Ладакх и попробовать пройти рекомендованный им маршрут.
И вот, я в последний момент пытаюсь выяснить, как же это осуществить, потому что денег на авиабилеты у меня не было. К тому же мой обратный билет до дома пропадал. Чтобы выйти из положения, я заключаю сделку с местным филиалом Red Bull, предложив сделать для них достойный контент и передать им все материалы, отснятые на GoPro, они же, в свою очередь, обеспечили бы меня билетом на север страны. Позже команда Red Bull International помогла мне попасть в Ладакх. Все, что от меня требовалось — записывать свои похождения на GoPro. Вот так я и выкрутилась буквально в последнюю минуту. Я просто, если честно, больше не хотела никого видеть, я была сыта этим беспределом по горло. Мне кажется, что все это со мной происходило, потому что я по натуре довольно рассеянный и несобранный человек.
Но все же завершилось благополучно! Вроде бы все уладилось и хорошо закончилось?
Да, в итоге закончилось все хорошо.
Судя по фильму, некоторые моменты были «на грани», нет?
Да, было такое, на второй день я действительно села в лужу. Я там совершала одну ошибку за другой, и все эти промахи привели меня к ещё большей проблеме. А дело было так: я неслась прямо к порогу, абсолютно не глядя на него. Обычно мы останавливаемся и просматриваем предстоящие пороги, но в этот раз… По имевшейся у меня информации данный участок реки был достаточно несложным, поэтому я была спокойна и уверена в себе. На этом отрезке всё должно было пройти гладко. Я расслабилась и думала о посторонних вещах. Как раз в этот момент я заметила в горах шами, это такой вид горных коз, знаете?
Да, конечно!
Они очень крутые. Я как увидела шами, сразу воскликнула: «Вау! Какой он классный!» Всё произошло быстро, мгновение назад я рассматривала облака, повисшие над горами, и вот я оборачиваюсь к реке, потому что меня что-то сильно толкает, но поздно, я уже лечу прямо в речной порог. Я допустила довольно серьёзную ошибку, из-за которой застряла прямо над сифоном (подводный туннель, по всему сечению залитый водой. – Прим. пер.). Я попыталась выбраться оттуда, но в итоге, как бы яростно я ни сражалась со стихией, меня потащило под воду. А так как мощный водный поток устремляется прямо под скалы, то и тебя засасывает туда же. Ты попадаешь в некий тоннель, который в конце-концов куда-нибудь приведёт, да вот только ты понятия не имеешь, куда, и, что самое ужасное, не знаешь, пройдёшь ли сквозь него, не застряв. Поэтому, попадая в такую ситуацию, невозможно быть полностью уверенной, что выберешься. Пожалуй, это самая опасная вещь в каякинге. Пока я пыталась бороться с потоком, и даже когда меня уже засасывало вниз, я не переставала винить себя. В тот момент шансов выбраться было 50 на 50. От меня уже практически ничего не зависело. Вся надежда была на мою везучесть. Если я везунчик, значит, выберусь, если же удача отвернётся от меня, – пойду ко дну, а это будет так глупо. Ведь, расслабившись и отвлёкшись, я допустила очень глупую ошибку, свойственную новичкам.
И это была далеко не единственная ошибка. У меня было достаточно времени подумать над всеми моими недочётами, например, о том, что мне следовало бы взять с собой запасной сухой костюм, но у меня его не было, потому что сотрудники таможни, так и не поняв, что это, оставили его у себя на сохранение. Вот так я осталась без сухой экипировки, после двух с половиной недель выяснения отношений с недалекой местной полицией меня задерживают на таможне и отбирают запасной костюм, явно выглядевший не раз использованным. То есть, понимаете, вещь была поношена, а они продолжали утверждать, что понятия не имеют, что это! Поэтому мистический предмет изъяли и пообещали отдать по завершению поездки. Это было мне совсем не на руку. Ко всему прочему, в то утро, когда я должна была выезжать, мой водитель напился вусмерть. В 5 утра, когда нужно было уже выезжать, я попыталась разбудить его, слегка ущипнув, но он даже не пошевелился, настолько он был пьян.
То есть приключения были не только на воде?
Дорога предстояла дальняя, и никто не собирался помочь довезти меня, мне просто предложили подождать, когда очухается мой водитель, в противном случае он будет не в состоянии вести машину. Пришлось подождать, из-за чего я стартовала намного позже, чем планировала. Думаю, я неосознанно старалась наверстать упущенное время и двигаться быстрее, потому что в первый день мне удалось пройти всего несколько километров. Я сделала лишь треть того, что должна была. Так что я просто пыталась нагнать время, хотя это была не лучшая идея. Потом я купила бумажную карту, так как мой спутниковый навигатор Garmin InReach Explorer работал здесь не совсем точно и барахлил по техническим причинам. Я, если честно, не уверена, что на фоне конфликтной ситуации между Пакистаном, Китаем и Индией их использование вообще разрешено.
К тому же в 2005 году здесь в людном месте произошёл какой-то терракт, осуществлённый и управляемый с помощью спутникового телефона, так что они тоже запрещены. Я не знаю насчёт легальности моего устройства, но я всегда могла положиться на этот гаджет в плане безопасности. Так что в любом случае, мой Garmin InReach мне был очень нужен, я подумала так: «Если у них так худо обстоят дела с таможней и полицией, то вряд ли они арестуют меня просто за то, что у меня спутниковое оборудование». А потом я встретила какого-то парня, любившего бродить по горам, и он рассказал мне, что за использование мобильного телефона его потащили в суд, и когда началось заседание, оказалось, что у них имеется полная выписка его недавнего разговора с девушкой. И я подумала, что, возможно я ошибаюсь, и так легко их не проведёшь. Поэтому решила на обратном пути как-то припрятать свой девайс, положив его в надежное место, а именно в грязные, благоухавшие рваные ботинки для каякинга, просто для перестраховки.
Вообщем, я обзавелась картой, в которой контурные линии были не совсем точными. Тогда я купила топографическую карту, и снова та же история. Я не очень понимала, что происходит, это казалось какой-то бессмыслицей. Может быть, я что-то напутала? У меня был с собой ноутбук, и я попыталась самостоятельно вычислить, сколько речных порогов встречается на маршруте, какой там уклон, и результаты приводили меня в замешательство. Казалось, будто рельеф здесь практически плоский, а к чему тогда эти дурацкие ограничения? Можно было расслабиться. А потом, когда я упиралась в огроменный порог, я думала: Либо я ничего не смыслю в математических расчётах, либо происходит что-то странное и непонятное. А потом я вдруг случайно узнаю, что карты врут. По моим расчетам какая-то часть реки должна была пройти гладко, а какая-то была бы сложной. А оказалось, что все мои умозаключения строились на основе неверно составленных карт. Вот почему я всю дорогу сталкивалась с какими-то сюрпризами. Ах да, ещё у меня не было тента, чтобы поспать, поэтому я решила купить пончо самого большого размера, оказавшегося подделкой, сделанной в Китае. Похоже на подделку фирмы Дикатлон. Оно неплохо меня выручило. Но все казалось не особо хорошо спланированным. Я уже говорила, что немного несобранна, но мне всегда удавалось находить выход из положения.
Но, судя по тому, что ты здесь, тебе сопутствовала удача. Что ж, неприятности иногда случаются. Но тебе крупно повезло, что удалось выбраться.
Ага, дуракам везёт. Но на самом деле, я прикладывала немало усилий, чтобы мне «повезло». Я боролась, например, пыталась протолкнуть свой каяк, пыталась «отстрелиться» от него…
А как давно ты занимаешься каякингом?
Так, сейчас мне 28, начала я в 5 лет, получается 25 лет. А нет, 23…
23, 25, особой разницы уже нет…
На самом деле я села в каяк, ещё не достигнув пятилетнего возраста. Но это не так просто, потому что дети от четырёх до восьми лет не воспринимают это всерьёз. Они просто залезают в лодку и веселятся, и это нормально. Поэтому можно сказать, что начать в 8 или в 4 – одно и то же, особой разницы не будет.
Тебе удалось пронести эту страсть через всю свою жизнь и не охладеть?
Да, я думаю, да. Это моя страсть. Каякинг вносит в мою жизнь много интересного, делает её разнообразной. И я с уважением отношусь к тому, чем занимаюсь. Впервые я попросила родителей отвести меня на занятия по каякингу, когда мне было всего 4 года. Единственной причиной, по которой я так загорелась этой идеей, было то, что я просто фанатела от пластмассовых игрушек фирмы Playmobile. Это такие пластиковые человечки с руками, похожими на клешни.
Так вот, я обожала играть с ними. У меня была желто-голубая машинка, а каяки папиных друзей (они привозили их на своих машинах к нашему дому) были сделаны из того же материала и тоже были желто-голубыми! Мне они представлялись огромными игрушками Playmobile, и я сразу же захотела такой же. Но мои родители поступили по-умному, сперва они на всё лето отправили меня на плавание, так как я не умела плавать. По окончанию занятий мне выдали диплом с золотой уткой.
Теперь я умела плавать самостоятельно, и могла отправиться в ближайший клуб каякеров. У нас так же как в России есть такие клубы, в который может вступить любой желающий. Причём занятия совсем недорогие, что позволяет детишкам после школьного дня заниматься спортом. Родители теперь не могли отказать мне, им ничего не оставалось делать, как отвезти меня в каякерский клуб. Это было круто, потому что добираться до клуба было далековато. Вскоре мы приступили к занятиям. Но сначала вся моя тренировка заключалась в том, что я просто сидела в своём каяке на озере и ничего не делала. А я рассчитывала на то, что отправлюсь в незабываемое приключение. У меня до сих пор остались фотографии с того дня, где я совсем ещё малютка. Это было так давно, поэтому в моей памяти всплывает такая картина: я сижу на озере, а вокруг меня какая-то растительность, похожая на огромные подводные заросли. Сейчас, смотря на это озеро, я понимаю, что находящиеся на дне водоросли были не больше 40 см высотой. Но в воспоминаниях они остались гигантскими джунглями, окружавшими мою лодку.
Я как будто отправилась в доисторические времена, в эпоху динозавров. Может быть, я всерьёз думала, что они действительно обитали в тех водорослях. Так я пришла к каякинг, для меня это было игрой. А благодаря клубу я стала относиться к своему увлечению более серьезно. Так вот работают кружки во Франции, ты втягиваешься, и подход к увлечению меняется. Но если говорить о соревнованиях, то первое время я участвовала в них ради призов, обычно это были сладости. Было весело возвращаться на берег и получать за это подарок. Напоминало Рождество. Для меня участие в соревнованиях не было стремлением проявить себя, мне хотелось скорее получить приз. Но со временем ты вырастаешь и начинаешь понимать саму суть гонки.
Многие спортсмены с возрастом осознают, каких жертв требует от них профессиональная карьера, не важно, скалолаза, каякера или кого-либо ещё. Временами процесс становления в спорте бывает не особо весёлым.
Нет, конечно, многие видят лишь положительную сторону: у меня есть возможность путешествовать по миру. А как прекрасно сплавляться по наикрасивейшим рекам или забираться на вершины?! На мой взгляд, часть ответственности за то, что такой опасный вид спорта воспринимается как нечто идеальное и волшебное, лежит на самой спортивной индустрии. Люди думают: «Вау! У тебя такая насыщенная жизнь!» Для многих это – предел мечтаний. Да, для меня это действительно круто, потому что я делаю то, что люблю больше всего на свете. Но то, что остаётся для многих за кулисами, это — цена за мечту, то, чем я жертвую ради неё. Они не догадываются о всех тех бесконечных часах, проведённых за отработкой монотонных упражнений, о тяжелых тренировках по гребному слалому, о полученных травмах. О том, каково это, когда ты еле оправляешься после травмы, когда ты сильно напуган. Словом, когда у тебя есть определенные цели, всё оказывается немного труднее, чем кажется.
А чем жертвуешь ради своей жизни ты?
Да, я путешествую по миру, делаю крутые вещи, но в то же время большую часть времени я сплю прямо на земле, или на диване у друзей, а не в тёплой кровати у себя дома. А ещё мне 28, и я до сих пор живу с мамой. У меня даже нет машины. По сути, у меня нет дома. Я действительно благодарна своей маме за то, что она считает свой дом нашим общим домом. Она замечательная. Это, наверное, самое тяжёлое в моем деле. Спать в кафе и барах оказалось не так уж удобно. На сегодняшний день я не была дома с апреля, а миссия ещё не завершена.
(Нурии удалось ненадолго заглянуть в родной дом во Францию в ноябре – Прим.ред.)
Иногда нам действительно нужно немного побыть дома. К слову, где ты живёшь? Точнее, где находится твой дом?
Дом моей мамы находится в городе По, на юге Франции, замечательное место. Городок небольшой, но и не слишком маленький.
А мама уже видела твой фильм?
Да, она видела его. Но это была не самая лучшая идея. Мне действительно нелегко. Понимаете, мои родители… мой папа ведь тоже каякер, но не такой как я. Дело в том, что он начал ходить на занятия одновременно со мной, но каякинг явно был не его коньком. Мы даже занимались в разных группах: он с ребятами постарше, с туристами, а я с малышнёй. Так что мы учились по отдельности. Иногда мы даже соревновались друг с другом, но происходило это крайне редко. Так вот моя мама никогда не занималась каякингом, она вела активный образ жизни, но никогда не уходила в спорт с головой. Ей больше по душе музеи, культурный досуг и похожие развлечения. Но не спорт. Я догадываюсь, что она всегда считала каякинг опасным занятием, но истинный масштаб этой опасности она осознала после двух конкретных случаев.
Один из них произошёл, когда мне было 16 или 17. В тот раз я разбила себе нос на водопаде. Я была не в лучшем состоянии, у меня была действительно серьёзная травма, большая часть кожи лица была содрана. Я пришлась лицом в скалу. После этого происшествия главным злом в мамином представлении были водопады. Пока я держалась от них подальше, всё было хорошо. Думаю, тот случай был правда серьёзным, потому что в тот момент она осознала, на сколько велика была угроза моей жизни и здоровью. Одно дело считать что-то опасным, а другое— получить видимое подтверждение этому. Даже мне не по себе. Я осознаю, что это опасно, но я сама побывала и пережила такую ситуацию. При просмотре фото, что остались после этого происшествия, мне всегда становится жутко. Иногда я говорю себе: ты стала забывать, какому риску себя подвергаешь, потому что всегда сосредоточена лишь на маршруте и на расчёте тех рисков, которые встречаются на пути.
Однажды попробовав опасность на вкус, ты уже не можешь выйти из игры и думаешь, что больше такого не произойдёт. Все говорят о возможной опасности, но она от этого никуда не исчезает. Чем бы ты ни занимался — альпинизмом, каякингом или скалолазанием — риск следует за тобой по пятам. Люди всегда спрашивают, есть ли неотъемлемые последствия того, что я делаю. В каякинге на этот счёт всё логично и просто: какое-то время дела идут хорошо, а потом ты неожиданно получаешь несколько травм, например, сломанное плечо или позвоночник, после чего начинаешь пить. По-другому не бывает. Например, катаясь на горном велосипеде, вы скорее всего повредите ключицу, сломаете ногу или заработаете сотрясение мозга. Это происходит по нарастающей. У нас это происходит так: мы постоянно травмируемся, но иногда случаются по-настоящему крупные аварии. Но не бывает такого, чтобы ты вышел сухим. Не может быть, чтобы человек усиленно тренировался, пыхтел, но отделался лишь лёгкими неприятностями, не пострадав.
Избежать травм, получается, нельзя?
Здесь нет определенного сценария, человек может выйти из ситуации целым и невредимым либо погибнуть. Звучит немного шокирующе, но вот что я хочу сказать: говоря о рисках, важно размышлять не только о последствиях, но и уметь прогнозировать саму опасность. То есть сосредоточиться на возможности возникновения ситуации, а не на ее последствиях. Риск — это совершенно реальная вещь, которая может настигнуть в любой момент. То есть нельзя расчитывать на то, что возможно что-то плохое случится или не случится при определенных обстоятельствах. Например, предположим, что я прохожу порог третьей категории сложности, что с моим опытом не так уж сложно, даже если на пути есть какие-то опасные участки, вероятность того, что я перевернусь вверх дном и ударюсь о камень, существует, но она очень мала. С другой стороны, когда новичок берётся за препятствие выше своего уровня подготовки, или он не совсем готов к испытанию, дело может обернуться травмой.
Такой человек будет подвержен большему риску, чем я, потому что имеет больше шансов перевернуться и попасть в большие неприятности, но если я все-таки попаду в такую же ситуацию, то последствия для нас обоих будут одинаковы. Поэтому важно принять это во внимание. И в тот раз я действительно облажалась, потому что вероятность того, что я окажусь в таком положении, была практически нулевой. Сложно представить, чтобы я не остановилась, не оценила ситуацию и не приняла взвешенное, разумное решение, чтобы я думала о чём-то постороннем. Но когда я осознала, что происходит, было уже слишком поздно.
Но когда случается что-то ужасное, вроде того, что произошло на второй день в Ладакхе, важно то, как ведёшь себя после случившегося. Потому что речь идёт о реке и о занятии, к которому ты так привыкла. Кто-то, возможно, был бы сломлен произошедшим…
Да, возможно, но у меня не оставалось выбора, я не могла позволить себе остановиться. Да и это было просто невозможно, там ничего нет, чтобы выбраться в цивилизацию, даже вертолета.
Да, хотя я знаю о несчастных случаях, случившихся в горах с людьми, у которых всё началось с одной проблемы, а закончилось очень плохо, так как они не могли остановиться и шли дальше, усугубляя ситуацию. Человек должен быть достаточно сильным духом и иметь холодную голову, чтобы сражаться до конца, совладать со своими страхами, а главное, сделать выводы из собственных ошибок, чтобы не повторять их.
Я думаю, что в моей ситуации у меня просто не оставалось выбора. Я действовала, исходя из того, что имела. Мне кажется, важнейший момент любого путешествия, экспедиции или похода – тот, когда вы решаете отправиться в путь и задаёте себе вопрос, готовы ли вы физически и морально к такому испытанию? Обычно у вас есть четкий план, я вот планировала сплавиться по той реке за 7 дней, отлично провести время за занятием любимым спортом без всяких там катастроф. Просто хорошо провести время.
В любом случае, если вы отправляетесь путешествовать, исследовать неизвестные места или хотите снарядить экспедицию, нужно быть готовым к тому, что многое может пойти не по плану. Силы человека и дикой природы неравны, она буквально поглощает тебя, показывая свою мощь. Можно быть самым сильным человеком на планете, но это не значит, что дела у тебя пойдут как по маслу. В любом случае, как бы ни был подготовлен спортсмен, ему приходится бороться со стихией. Может стать слишком холодно или слишком мокро, или смерть настигнет вас внезапно, при любом раскладе силы природы зададут вам небольшую трёпку. Я просто хочу сказать, что это неизбежно, просто нужно быть готовым к тому, что всё может пойти не по плану.
У меня не было сил, я была напугана, и очень хотелось есть. Но я просто продолжала свой путь, опустив голову. Не знаю, является ли это проявлением силы духа или смелости, или как там ещё это принято называть. Но я не уверена, что это мой случай, потому что, откровенно говоря, если бы у меня был выбор, я бы просто бросила всё это и предпочла лучше оказаться с кружкой горячего шоколада в доме моей мамы. Если бы на тот момент изобрели телепорт, я бы, не раздумывая, отправилась домой за горячим шоколадом. Но, к сожалению, а, может быть, и к счастью, у меня не было возможности выбирать. Так что мне пришлось двигаться вперёд, и, возможно, более важным фактором, чем проявление смелости и характера, было то, что мне удалось заглушить свои мысли. Избавиться от этих дурных мыслей, клубящихся в голове, — самая сложная задача. Полдня после случившегося и следующее утро были самыми сложными.
Очень непросто остановить мысли, но нужно постараться, потому что у тебя нет времени на раздумья, тебе необходимо бороться за жизнь. И только тебе удаётся это сделать, как ты снова начинаешь анализировать произошедшее, копаться в допущенных ошибках, а потом вспоминать всё, что у тебя происходило в жизни, и начинаешь загоняться вопросами. Ты начинаешь сомневаться во всех своих решениях, например, начинаешь осознавать, что твой диплом тебе так и не пригодился, потому что ты занимаешься тем, чем, собственно, сейчас и занимаешься. Твое увлечение начинает казаться тебе бесполезным, неактуальным для общества. Ты спрашиваешь себя: «Чем я вообще занимаюсь? Каякингом? Серьёзно? Да кому он нужен, какая от него польза?» Наверное, эти мысли были для меня испытанием даже большим, чем сама авария. Я будто осталась со своими внутренними демонами наедине.
По дороге я встретила детишек, и это меня очень ободрило. Я думаю, эти дети даже не подозревали, как сильно помогли мне.
Это детишки из ближайших деревень?
Нет, деревней то место, где мы встретились, не назовёшь. Это были ученики стоящего неподалёку монастыря, они готовились стать монахами. Родители отправили их в такую даль на целый год, чтобы дети получили религиозное образование. Мне это показалось безумием, потому что самым младшим ребятам было около семи лет отроду. Они были ещё так малы, чтобы покинуть отчий дом и жить с монахами, воспитывавшими из них приемников. Вот почему они так бегло говорили на английском и французском. Я была поражена, потому что единственная дорога, ведущая к храму, стоящему бог знает где, вдали от цивилизации, занимала два полных дня пути. То есть они должны были преодолеть расстояние в разы превышавшее то, что под силу ребёнку. Целых два дня восхождения. К тому же для меня было неожиданностью услышать, как резво они болтают на чистом французском. Я подумала: «Ничего себе! Как так получилось?»
Зато какие воспоминания остались с того путешествия. Всё-таки такая встреча, знакомство с культурой.
Да, то были замечательные моменты. Плюс ко всему эта встреча здорово помогла мне, потому что я наконец-то выбралась к людям. Я дала им своё снаряжение, показала им снимки с камеры, дала потрогать спасательный жилет и всё, что у меня с собой было. Они просто играли с этими вещами, а я смотрела на них, извиняясь перед учителем, что внесла такой хаос в учебный процесс. Подумала: «Если ты не получаешь удовольствия от того, что делаешь, а лишь преодолеваешь себя, если считаешь, что случившееся на реке ставит крест на всём путешествии, значит что-то точно делаешь неправильно. Ты же любишь то, что делаешь, а любишь потому, что это приносит тебе радость. По крайней мере, должно приносить». Словом, эти детишки буквально привели меня в чувство, мне будто дали пощечину и сказали: «Послушай, такой подход к делу никуда не годится! Возможно, тебе и пришлось тяжело, но пора прояснить ситуацию и разложить все по полочкам».
Это было необходимым напоминанием о том, зачем я занимаюсь каякингом. Просто замечательные детишки, очень помогли мне.
А много ли ты тренируешься?
Когда я готовилась к олимпийским играм, я тренировалась действительно много, буквально каждый день, иногда у меня было по 2–3 тренировки на дню. Но сейчас дела с тренировками обстоят иначе, я просто занимаюсь тем, чем хочу, точнее сказать, мне нужно развивать свой проект и осуществлять его вне зависимости от моего «хочу». Поэтому я мало времени уделяю именно «тренировкам», мне не обязательно тренироваться, я просто сплавляюсь, если есть возможность. Например, (в дни фестиваля Banff Mountain and Book Festival. – Прим. ред,) я не подходила к своему каяку уже дня четыре, для меня это что-то из ряда вон выходящее. Но такое случается не часто. С начала января у меня было меньше двадцати дней без каяка. Но я не думаю, что буду что-то менять. Я до сих пор бегаю, но больше не хожу в спортзал. Просто я ненавижу спортзалы. Мне там становится скучно. Но иногда я все же пробую ходить туда. Я также пробую бегать, заниматься другими видами спорта, направленными на развитие выносливости, если нет возможности сплавляться, или мне хочется разнообразия.
То есть, покинув олимпийскую сборную, ты занялась намного более экстремальными вещами?
Да, это так, правда, здесь много общего с олимпийским спортом. Когда ты проигрываешь соревнования, последствия не менее трагичны, даже в какой-то степени более серьёзны. Иногда травма приносит меньше боли и огорчения, чем проигрыш, если вы понимаете, о чём я.
Понимаю. Ты можешь назвать себя амбициозным человеком, стремящимся к победе?
Да, конечно! В противном случае я бы не лезла соревноваться. Я уверена, что любой соревнующийся спортсмен не станет отрицать, что делает это из-за собственных амбиций, а не потому что он сумасшедший. Не бывает такого, что ты выступаешь на соревнованиях, просто по фану, не заботясь о результатах. Если человек говорит так, он скорее всего лукавит. Может быть, заявлять о том, что ты неимоверно жаждешь победы, не стоит, так как выглядит это не очень. Но, на мой взгляд, если уж человек соревнуется, то явно стремится занять призовое место. Я вот когда начинала участвовать в гонках, очень хотела проявить себя, стремилась подняться на тумбу и даже выиграть. Когда участник говорит, что делает это, чтобы весело провести время, это выглядит смешно. В таком случае вы не полезете в соревнования: повеселиться можно, и не участвуя в гонках. Я отошла от этого и теперь действительно наслаждаюсь процессом, чувствую себя намного свободнее.
Вспоминая свои проекты… Какой из них был самый запоминающийся? Какой момент ты хотела бы пережить снова, о каком приключении хотела бы рассказать миру? Понимаю, что сейчас все спрашивают про Ладакх, но, может, были и другие истории?
Пожалуй, я выделю несколько любимых историй, две из них приключились со мной в Аргентине. Я отправилась туда с Беном Стуксберри и несколькими аргентинскими ребятами. Мы совершили несколько сплавов по замечательным рекам Дьяманте и Тунуян. Ещё одной выдающейся личностью кроме Бена, был Эрик Бумер, пригласивший меня принять участие в масштабной экспедиции в Вайоминге, где мы нашли две ещё не пройденные реки. Там мы первыми совершили два действительно крутых сплава. Эту вылазку не назовешь экспедицией года, (кстати, это было в прошлом году), но получилось здорово, потому что не было такого, что мы намеренно отправлялись в какие-то неизведанные дали с целью совершить что-то безумное. Ребята были американцами, так что для них это был не дальний путь. Можно сказать, мы просто собрались на заднем дворе их дома и сделали то, что до нас там никто не делал. Но все равно сплав получился довольно безбашенным.
Это я к тому, что каждый может найти себе приключение недалеко от дома, нужно просто внимательнее присмотреться. Может быть, то, что вы ищите, лежит прямо под носом, и не нужно отправляться в далёкое странствие, чтобы найти себе испытание по вкусу. Причём, можно творить совершенно потрясающие вещи, сочетая их между собой, просто отправившись в путешествие с друзьями. Я не была уверена, что хочу ввязываться в эту авантюру, потому что те ребята были живыми легендами в мире экстремального речного сплава. Бен, например, совершил уже экспедиционных сплавов по бурлящим рекам больше, чем все каякеры вместе взятые, и до сих пор продолжает это делать.
А Эрик Бумер вместе со своим приятелем Джоном Терком пересёк Гренландию с востока на северо-запад, таща за собой каяк, пока снег не растаял. Этот парень первым совершил кругосветное путешествие до острова Эллесмер. А ещё у него в запасе тысячи сумасшедших историй, даже есть что-то с участием белых медведей. Они (каякеры. – Прим. ред.) вполне адекватные ребята, но за их плечами огромный опыт, включая самую суровую, нечеловечески сложную экспедицию. Для меня же предложение стать частью их команды и перенять их опыт открывало много возможностей. Этой зимой мы хотим отправиться к ещё одну экспедицию в Тайланд в Паттайю, уверена, она будет не менее насыщенной, к тому же я многому учусь у этих ребят, ведь они гораздо опытнее меня.
(Спустя буквально пару дней после этого разговора Нурия уже сплавлялась по рекам канадской провинции Квебек – глубокой осенью. – Прим. ред.)
Ты бы хотела снова отправиться куда-то в одиночку?
Я однажды пообещала маме, что никогда не повторю подобного в одиночку. Моё обещание, данное после индийского приключения, продержалось не больше двух месяцев. Я вернулась в Париж, взялась за учёбу, но уже через некоторое время не находила себе места, я так и не привыкла к городской жизни. В Париже мне было очень сложно найти себе достойное занятие, поэтому я вернулась к своим одиночным вылазкам. Тем летом мне ужасно хотелось совершить что-то крутое, и я сказала: «Хочу сплавиться вот по этой реке». Моё желание не получило одобрения. Мне сказали, что одна я никуда не отправлюсь. Пришлось мне присоединиться к какой-то команде, и это было отвратительно.
Потом я побывала в Сквомише, где совершила ещё один одиночный сплав по большой реке. Было довольно страшно, мне кажется, страшнее даже, чем в Индии, потому что маршрут был сложнее. Хотя со мной не произошло ничего трагичного, было сложно. Впрочем, было одно небольшое происшествие: в это сольное приключение я отправилась со специальным спреем против медведей, мне нужно было обойти один каньон, потому что пересечь его было невозможно, по крайней мере, в одиночку, но брести по Британской Колумбии оказалось не так-то просто, потому что местность там покрыта густыми лесами, сквозь которые практически не пробраться. Я отыскала дорогу, где деревья стояли не так плотно друг к другу, и вскоре поняла, что иду прямо по медвежьей тропе. Это подтверждали и найденные мною медвежьи следы. Я подумала: «Да, однозначно, здесь бродят мишки». Вот почему многие деревья здесь были повалены, что, кстати, неплохо помогало в навигации. Я решила вынуть из рюкзака свой противомедвежий спрей и держать его под рукой на тот случай, если один из них захочет на меня напасть. Но проблема была в том, что я, в отличие от канадцев, не знала, как вести себя при встрече с медведями, и не особо разбиралась в их повадках. В общем, я пыталась выбраться из чащи, таща на себе рюкзак с водой и огромный каяк. Как вы понимаете, не самая легкая прогулка. А когда я пыталась пробраться сквозь ветки, помогая себе руками, я услышала звук, похожий на выходящий из баллончика газ. И тут я понимаю, что применила спрей от медведей против себя самой. Система безопасности дала сбой. Первое, что я сделала, это немедленно закрыла глаза и перестала дышать. А когда открыла их, то поняла, что не могу двигаться дальше, потому что ничего не вижу.
К тому моменту, как я открыла глаза, я осознала, что пора бы уже начать дышать. Глаза невыносимо жгло, было действительно больно, хотя не удивительно: я же прыснула в себя спреем. Я вспомнила наставления своей подруги из Канады, она объяснила мне, как действовать в случае, если случайно распылил спрей на себя самого. Так вот, она посоветовала срочно промыть глаза водой, проморгаться и постараться не чесать и не трогать глаза руками. Поэтому я немедленно вытащила свою бутыль, а воды там было не больше чем на десять сантиметров. Немного полегчало, но всё равно глаза ещё горели. Нужно было идти дальше. К счастью, уже минут через пять я наткнулась на небольшой ручей. Через четверть часа он должен был вывести меня к реке, что радовало. Спрей я решила убрать от себя подальше, в моих руках он явно был опасным оружием. Мне кажется, если бы медведь всё же встретился мне на пути, я бы скорее убила себя сама своим же спреем. Так что пока я была недостаточно компетентна в использовании спрея, лучше было его не использовать вовсе. Если бы какой-то медведь наблюдал, как я распыляю яд себе в лицо, он бы от души посмеялся надо мной.
Всё же одного из них мне удалось увидеть. Он был совсем близко, и я сильно перепугалась, хотя и находилась в своём каяке на реке. Но мы находились так близко друг от друга, почти рукой подать. Поэтому я постаралась поскорее оттуда смыться, что оказалось не так просто, потому что река была каменистая, так что уплыть по-быстрому не удалось. А этот медведь спокойно стоял на месте и смотрел на меня. Плюс ко всему у меня был яркий каяк, привлекавший внимание. Я постаралась создать немного шума, скребя веслом о камни, но делала это не слишком агрессивно.
Это его даже не напугало, он просто смотрел на меня и продолжал мирно заниматься своими делами, не придавая значения происходящему.
Возможно, мне не стоило снова соваться туда одной, но есть что-то особенное в этих сольных путешествиях. Это сильно отличается от сплава в группе. Все возможные последствия зависят от тебя самого и от того, как ты действуешь. И с этими последствиями нужно считаться. Ты учишься на собственном опыте, всё это заставляет тебя становиться лучше. А может, и не обязательно лучше. В любом случае, что бы ты ни делал, ты должен полагаться на себя и продолжать своё дело. Нужно уметь принимать часть этой ответственности. Мы сами выбираем себе приключения, иногда они проходят гладко, а иногда случаются неприятности, но это невозможно предугадать. Например, я собираюсь провести два с половиной дня, сплавляясь по тропическим рекам, возможно, мне удастся покорить эту реку, но возможно и такое, что дела пойдут плохо.
Стандартная претензия к «солистам» – что по вашим стопам могут пойти другие люди и убиться.
Знаете, очень трудно убедить отдельную категорию людей, что они чего-то не могут. Скажем, вы собираетесь пройти около 19 километров в первый день, после чего планируете переплыть шестикилометровое озеро, причём всё это происходит в снегу. На второй день вам нужно вскарабкаться на ледник и слезть обратно. Но там нет четкой тропы. Кажется, что она ведёт вниз, но полной уверенности в этом нет. В конце концов вы добираетесь до реки, но, опять же, неизвестно, проходима ли она, а если да, то какая её часть. Очень сложно описать всё это людям, которые решили совершить такое, следуя примеру уникальных спортсменов, таких как Бен или Эрик Бумер. Они приходят, вопросительно смотрят на тебя, слушают и говорят: «Нет, это не правда, мы сможем». Когда такие авантюристы, как мы с Беном и Эриком, мотивируем других на подвиги, это хорошо, но, в то же время, это тяжелая ноша. Я бы не хотела вовлекать людей в свои сумасшедшие идеи. А у меня таких идей очень много.
===
Подписывайтесь на нас в соцсетях:
Facebook
ВКонтакте
Instagram
